Гадание на часах
Притягивая нас друг к другу,
До раннего утра
Часы торопятся по кругу
Из завтра во вчера.
Всё сложное решится просто.
Невольно вдруг
Меж колыбелью и погостом
Замкнётся круг.
Не умоляй о благодати.
Вперёд и ввысь
Среди объятий и проклятий
Мы пронеслись.
2015
Разбилось сердце. Очень больно.
Осколками на дне души.
И стон стозвонный, колокольный,
Звенит, звенит в тиши.
Творец! Споткнувшись на бегу,
Я чувствую Твою усталость.
Всё, что назначено – досталось.
Ты мог. Ты смог. И я смогу.
2014
Познать, в чем суть безгрешных тел.
Запрет нелеп. До основанья.
Не Ты ли этого хотел?
Вкушаю с дерева познанья.
Свидетельством на Страшный суд,
Как свет летит через столетья,
Мою природу донесут
Простые эти междометья.
2014
Смешная девочка
За океан уходит солнце
И ровно через семь часов
Протянет луч в твоё оконце,
И улыбнётся: будь здоров!
Смешная девочка не плачет,
В её ладонях – тёплый лучик,
Он может принести удачу,
Он самый светлый, самый лучший.
Когда я буду спать ложиться,
Я поцелуй пошлю луне.
Смешная девочка приснится
И улыбнётся мне во сне.
2013
Гадание на часах
И небо звёзды рассыпало,
и дождик тихо моросил,
и колыхалось, и пылало
уже без сил.
Наука прошлого – проста:
его не обновишь с листа;
за занавеской день угас,
и тень – у глаз.
Священный круг, пусть циферблат,
не в силах предсказать закат,
не волен угадать рассвет,
на нет и спроса нет.
Над миром засветили вновь
ночник из призраков и снов,
небытие вошло в зрачок,
хотя не срок.
На обезблюдевшем столе часы идут,
стоит июль в календаре, да
маятник – такой чудак – твердит:
тик-так, тик-так.
2013
Начало времён
весна уже торжествовала,
но
диагональю пояс Ориона
перечеркнул полночное
окно,
и бабочка устало трепетала
за зыбкой гранью
полу-яви, полу-сна,
и в гулких сумерках затихшего
квартала
звенела колокольня
Сан-Серна,
и в хаосе мерцания и звука,
закованная в свет,
как в кандалы,
Луна решительно катилась к перигею,
сводя с ума
подлунные миры.
И близость чрезвычайная
настала,
всяк верующий
истину постиг,
и бесконечность
приняла начало…
Часы в тот миг чуть медленнее шли.
Родился новый миг,
и сердце жарче застучало
в горячих недрах вспыльчивой Земли.
19 марта, 2011
Праиндоевропейский
Глагольный предатор
Послал на плаху многих,
Расстреливал в упор.
До зарезу стал вдруг нужен
Крокодиловый словарь.
Он ожил, загадив души
И измордовав, как тварь.
Меж морфемой и богемой
Затерялась благодать.
Залезай как можно выше,
Чтоб на всех оттуда врать.
Утверждаясь на обмане,
Фигу придержи в кармане.
Прикрываясь звонкой измой,
С напомаженной харизмой,
Лги уверенно, софизмы
Забивая. Гвозди так же
Забиваются в гробы.
Плюй всем в рожу,
Режь по коже,
Обалдеют от аллюзий,
Одуреют до конвульсий
Словоблудия рабы.
2008
Чёрным или синим пишем
Про Россию или про другие,
Тоже не родные, тоже не тверёзые,
С вислыми берёзами, с кошками
И мышками, с книжками и вышками.
С подгузников урок заучен:
Повешен тот, другой – замучен,
Застрелен, укрощён психушкой.
Эк невидаль! Когда полушкой
В окошке тусклом белый свет,
Когда в каких-то двадцать два
Болит до рвоты голова,
Виску приятель – парабеллум,
Чтоб красным написать на белом.
2013
Однажды в поезде…
Долго-долго
через поле,
через лес и луг
ехал пассажирский
поезд с
севера на юг.
Полустанки, полушалки,
сёла, города, огороды,
речки, броды,
рельсы, провода.
Небо тучами клубилось,
ночь вошла в окно.
Поезд мчится, что случится
знать не суждено.
Обжигаясь горьким чаем,
пирожок жуя,
я отчаянно решала,
что же значу я.
А на полке боковой,
укрываясь с головой,
мятый и небритый,
видимо, найдя ответ,
всю дорогу дрых сосед,
как багаж забытый.
2001
На холсте
Люблю я масло, и давно.
Но не так, как лубрикант,
что пользовал Марлон-чудак
в скандально-сказочном кино.
Ты сетуешь, подрамник – пуст,
а жизнь проходит. Ну и пусть!
Весна во мне ещё живёт, ещё поёт,
и боль – не боль, и грусть – не грусть.
На раме – холст. В пространстве том,
пустом, ещё необжитом,
сокрыты тысячи чудес:
там соль земли и свет небес.
Ты думаешь, что я больна,
Что перетянута струна,
И заслоняя от проклятья,
Меня ты кутаешь в объятья.
Не укоряй. Идут года. И время
Всё излечит. Не ты – разлучница-пурга
безбрежно белые снега
накинет мне на плечи.
2013
Курьёз
Манит страстей
златая нить.
То, что сбылось,
не изменить.
Но вот вопрос,
и он меня задел всерьёз:
что сбудется —
не изменить.
Какой курьёз!
2001
В долине, где кизил цветёт
и время мерно счёт ведёт,
бежал поток, и рос росток.
Он мёрз в мороз, зной пёк
его, и под дождём
не раз он мок, но он
взрослел и рос, как мог.
И наконец он стал большим,
он много видел лет и зим,
надежду, ненависть, печаль,
любовь, разлуку, страх и боль.
Он умер, заслужив покой:
ничто не вечно под луной.
Год звёздный круг перевернул
и вновь в долину заглянул.
По-прежнему бежит поток,
а к небу тянется росток.
2001
Фото: Schwingen.net
Стихи: Марина Охримовская
- Художественная студия: весна и обновление вдохновляют - 5 февраля 2025
- Первый «Дар» новым смыслам русской литературы - 1 февраля 2025
- Люди превыше всего. Три года кровопролитной российской агрессии - 28 января 2025
Поделитесь публикацией с друзьями